по*ерянная буква

Когда Сашка пролила чай на клавиатуру, её мир потерял букву "Т".

- И ч*о я *еперь буду дела*ь? - почти отчаялась сашка. - Как меня пойму* другие, ведь *ак много слов с буквой *. 

Когда сашка говорила слова с буквой "Т*", то в место глухого звука согласной, получалось нечто схожее с запавшей клавишей фортепиано. Когда нажимаешь на нее, но она не дает звука.

В этот момент что-то внутри Сашки зашевелилось и на свет вышли маленькие человечки.

- Вы к*о? - спросила Сашка.

- Мы *вои помощники. Живем вну*ри, а когда *ребуется помощь - выходим, ч*обы реши*ь проблему. Час*о *ы нас прос*о не видишь. Мы поможем най*и по*ерянную букву. - сказали помощники и уже собрались отправиться искать букву Т*, как Сашка спросила:

- Вы куда? 

- Как куда? Иска*ь букву!

- А я ч*о? - поинтересовалась Сашка.

- А *ы сиди *у* и жди нас. Мы пос*араемся скоро.

Их было двое. Два помощника - Сан и Са-нид. Приподняв клавишу "enter", они попали внутрь клавиатуры. Нужно было спуститься на второй уровень, где как раз находилась буква "Т*". Время от времени они наступали своими маленькими ботиночками во что-то мокрое. Из-за полумрака сложно было разглядеть, что это было. Да, и они не придавали большого значения этому - что бы это ни было, оно не мешало двигаться вперед. По мере приближения к сектору потерянной буквы, ноги Сана и Са-нида все чаще зачерпывали ботинками. Только добравшись до места, они поняли, что это был чай, разлившийся по всему второму уровню, а, может, и по другим тоже.

начало. 0-0-0

одувашка и солнце

любое рождение - это стремление к свету. сначала свет является лишь маленькой точкой в кромешной тьме, которая растет, заполняя все вокруг.

- просыпайся! просыпайся! - слышалось одувашке откуда-то издалека. этот призыв звучал все громче и громче, заставляя ее осознавать себя кем-то. но это были не звуки и даже не чьи-то мысли, а лучи света, прорывающиеся сквозь темноту. чем больше она вникала в происходящее, тем оно становилось все ярче и ярче.

ей повезло больше - она просыпалась постепенно. чего не скажешь о некоторых людях, которые просыпаются от резкого появления света перед еще дремлющими глазами; перед внутренней стороной век, которые всю ночь напролет смотрят сны и жуют попкорн на последних рядах огромного кинотеатра. приятного, от такого пробуждения, мало.

теплый свет постепенно втекал в ее жмурящиеся глаза.

- кто ты? - спросила одувашка у того, кто заставлял ее очнуться от долгого забытия. казалось, оно длилось вечность. самую длинную вечность, которую только можно было себе представить. такую долгую, как песочные часы, которые никогда не надо будет переворачивать, потому что длина их колбы не имеет начала и конца и  корни ее прорастают насквозь через весь земной шар, а верхушка уходит далеко за пределы атмосферы. такое глубокое было ее забытие.

одувашка и небо

и вот, сидя в тени целого необъятного мира и спасаясь от полуденной жары, она пыталась рассмотреть все, что ее окружало. рассмотреть и узнать.

- наверное, мир слишком непредсказуем и, возможно, непостоянен. Солнце сначала греет, а потом, практически, обжигает и приходится прятаться. почему-то я уверена, что оно не специально так. ведь это его работа: будить и греть. и, быть может, это мне не комфортно в полдень, а кому-то "другому" вполне нравится лежать на земле и впитывать в себя такие обжигающе-горячие лучи. - она подняла глаза,  чтобы еще раз увидеть Солнце. убедиться в том, что все это не приснилось ей. там, наверху ничего не изменилось - Солнце все так же висело над деревьями и раскаленными потоками пропитывало их листья, проникая до самых корней, уходя достаточно глубоко под землю.

там наверху, прямо над ней, вместе с Солнцем, было нечто большое, такое же большое и безграничное, как мир. оно было похоже на синее, насыщенное цветом,  полотно, которое кто-то растянул прямо над головой. казалось, что до него можно дотянуться и ощутить. одувашка протянула руки в попытке дотронуться до этого полотна, но все, что у нее получилось - на долю секунды удержать в ладонях воздух. она долго смотрела вверх, но полотно было не движимо. ни малейшего движения - оно просто застыло в безмятежности.

- интересно, что же это такое? - одувашку прямо распирало от любопытства. - кто может помочь мне разобраться в этом? это полотно не выглядит кем-либо, кто мог бы ответить на мой вопрос.

одувашка и дождь

небо все еще висело над ее головой. одувашка шла по все той же заросшей дороге, насвистывая под нос какую-то мелодию. она обратила внимание, что на полотне все чаще стали появляться оторвавшиеся клочки-облакА. они периодически накатывались на солнце и день немного темнел. становилось не так жарко. по всему полю, мимо нее бегали тени. перед одувашкой снова была лужа. она была не такая большая, как предыдущая, но в ней так же отражалось небо.

- ты снова здесь. идешь вместе со мной, или это я иду вместе с тобой, - заговорила вслух одувашка. - так здорово, что мы идем вместе. - она смотрела в отражение неба. легкая рябь пробежала по нему. она подняла голову, но наверху никаких изменений не было. снова посмотрев в отражение, она увидела тоже самое, что и несколько секунд назад. легкая рябь, направление которой было, практически, невозможно угадать.

- и чего ты тут бегаешь? - подумала про себя одувашка. - может быть тебе скучно? ты хочешь поиграть со мной? 

кривые линии рассекали небо в луже пополам. кроили его как им хотелось. облаков в отражении становилось все больше. одно за другим они проплывали, заглядывая в лужу, заглядывая на одувашку.

- почему их так много? неужели небо натворило что-то и они сбегают от него? а может быть, они бегут от кого-то еще? может быть, на самом деле, у них есть самое главное, большое облако, которое строжит их или обижает, и дело вовсе не в независимости, о которой мне говорили? оно, наверное такое большое, что и небо его боится и поэтому молчит, потому что большое облако запретило ему говорить, потому что небо знает слишком много секретов.

одувашка и радуга

становилось теплее. потягиваясь, солнце не спеша выползало из-за туч. все еще с мокрой головой одувашка бежала ему на встречу, размахивая зонтом.

- эй, солнце! ты пропустило самое интересное! только что был дождь. он такой мокрый! - восторженно рассказывала она набегу.

- да?! - солнце смотрело на нее, щурясь одним глазом. никакого искреннего удивления в его вопросе не было. просто вопрос из вежливости. видимо, оно встало не с той ноги и не сильно было настроено на разговоры, но одувашка не успокаивалась.

- и он... он такой хороший, вежливый! он подарил мне зонт! смотри! - она раскрыла зонт и покрутила его в руках. - теперь я могу гулять под дождем, не боясь промокнуть!!! не правда ли, здорово?!?!

- это действительно здорово! - ответило солнце уже намного бодрее, чем в первый раз. и тут его осенило. - постой ка! хочешь я покажу тебе еще кое-что??? маленький фокус. тебе должно понравиться! - оно взяло своими теплыми лучами одувашку за руку и повело куда-то вперед.

- куда мы идем? - спросила она у солнца, как спрашивают маленькие дети в ожидании сюрприза.

- сейчас все увидишь. потерпи! - с родительской строгостью ответило солнце и продолжило шагать в ту сторону, куда ушел дождь. оно ускоряло шаг, а одувашка пыталась бежать с ним рядом, уже едва поспевая.

одувашка и ветер

- ...а я вот сейчас зайду сбоку и как подую прямо в ухо! нет, не так... лучше... разгонюсь со всей силы и врежусь прямо в спину. нет, снова не так! все не так. а может подкрасться тихонечко, постучать по плечу, а потом... а что потом? придумал! я подлечу совсем незаметно и заключу ее в свои крепкие объятия и легким дуновением шепну "привет!"... нет, опять не то, разве я могу так делать, когда мы совсем еще не знакомы?! - ветер метался по небу из стороны в сторону. макушки деревьев просили его успокоиться, потому что их слишком сильно и неприятно клонило к земле от его терзаний. наконец, старый мудрый дуб, встрепенувшись от долгого сна и возмущении соседей, пригладив бороду широкими ветвями, дал ему дельный совет.

- пройдись с ней рядом, без шума. будь вежлив и внимателен. в конце концов просто сказать "здравствуй!" - это не так страшно.

ветер задумался. как он - такой сильный, безумный, временами неуравновешенный и вспыльчивый - сейчас может взять и просто успокоиться? когда так хочется облететь всю землю за несколько секунд, взбудоражить море, опрокинуть солнце, а потом, чтобы все решилось само собой. чтобы она сама сказала ему "здравствуй!" и он бы, едва слышным бризом, выдохнул с облегчением тяжесть, что носил в себе все это время. ведь не было никого на его веку, в ком бы он был так уверен, как в ней. как только он завидел издалека ее шевелюру, почему-то сразу стало понятно, что она - это то, что надо, тот, кто может помочь. разве может обладатель такой копны пушинок оказаться не тем, кем он думал - да, конечно же, не может!

одувашка и ночь

ветер носился вместе с мальчишками по всей деревне - он был абсолютно счастлив, а одувашка была несказанно рада тому, что теперь она знала и помнила все основные цвета радуги. да и, в целом, все происходящее, каким бы сложным и тернистым оно не казалось сначала, в итоге было проще простого.

вместе с ветром и мальчишками мимо нее пролетали тысячи смешивающихся между собой запахов, ароматов свежеприготовленных блюд и горячего хлеба. судя по всему, приближалось время ужина.

одувашка ходила между аккуратных домиков, которыми, в хаотичном порядке, была застроена вся деревня. у каждого домика был сад, благоухающий цветами разных сортов и размеров. над каждым цветком кружили пчелы, собирая пыльцу в маленькие сумки через плечо. какое-то время одувашка наблюдала за возней пчел в цветках и сделала вывод, что только упорство и старание, в любой работе - залог результата, потому что бездействие всегда равно нулю.

не заметно для себя самой, она оказалась на окраине деревни. отсюда открывался великолепный вид: золотистые поля, небо - нескончаемое, необъятное небо, и солнце. оно наклонялось в сторону, странно заваливаясь на бок, будто готовилось ко сну. его лучи больше не обжигали кожу, а наоборот, с каждой минутой постепенно теряли свое тепло.

- интересно, - подумала она, случайно посмотрев на него, - днем я не могу смотреть на солнце так долго. а если и получается, то потом, закрыв глаза, я вижу не очень приятные яркие пятна в темноте, которая скрывается под вЕками и будто слепну. а теперь оно меняет яркий желтоватый цвет на огненно красный и от чего-то становится прохладнее. что это может значить? - ей был необходим отдых. поэтому она устраивалась поудобнее между двумя снопами сена на пригорке, которые оказались сейчас как нельзя кстати. набравшись смелости, одувашка решила потревожить солнце, которое безмятежно и умиротворенно качалось на невидимых волнах неба. - скажи, солнце, ты куда-то уходишь? ты уходишь спать? почему ты не такое яркое и горячее, как раньше?

одувашка и звезды

одувашка проснулась через некоторое время от странного ощущения, что кто-то пристально наблюдает за ней. но сначала она увидела только темное небо вокруг - черно-синее небо, которое заволокло все, что окружало его. царило безмолвие и тишина, но почему-то она не могла уснуть снова. еще раз оглядевшись, одувашка увидела странное свечение откуда-то из-за снопа, где она спала. заставить себя спать - это значит не узнать откуда этот свет, да еще и ночью, когда глаза не сразу начинают различать очертания предметов. а сейчас, одувашка явно видела свет и этот свет позволял разглядеть ей близлежащие окрестности.

нерешительно высунувшись из своего укрытия, одувашка увидела на темном ночном небе нечто похожее на фонарь. это было свечение небольшого размера и оно не было таким же ярким, как солнце днем. но его света было достаточно, чтобы, действительно, видеть. по форме этот фонарь странно походил на солнце.

- вот интересно, откуда на небе ночью взялас вот эта штуковина? - недоумевая, сказала она.

и тут одувашка услышала чье-то хихиканье сверху. отчетливые смешки, которые явно пытались сдерживать, но раз одувашка слышала их, значит сдерживать не получалось. "фонарь" продолжал все так же безэмоционально светить холодным тусклым светом. смех становился все звонче, будто приближаясь.

- может быть это все мерещится мне? ведь это первая моя ночь, когда ночь, - говорила вслух одувашка. - может быть, это часть нормы? быть может, это часть правил или традиций ночи?

вдруг смешки прекратились. в воздухе повисла, казалось, тишина вселенной. кто-то откашлялся и взял слово.

одувашка и сон

одувашка бежала по большому желтому полю, которое беспрерывно двигалось в разные стороны. это сновали туда-сюда головы таких же, как она. там были все братья и сестры, далекие родственники и родственники далеких родственников - огромная семья. все так же, как она, поддавшись толпе, направлялись куда-то.

челка лезла в глаза и одувашка провела рукой вдоль лба, чтобы убрать ее. совершив этот не хитрый процесс, она посмотрела на свою руку, которая была вся в желтой краске. 

- где мои пушистые зонтики? куда они делись? что со мной произошло? - остановив одного из братьев, спросила она.

- посмотри на меня, желтик! у меня ведь такая же голова, как и у тебя. вот я сейчас проведу по твоей шевелюре и по моей и ты увидишь разницу, которой нет! - он, смеясь, провел по головам и, развернув ладони к небу, продемонстрировал одувашке отсутствие каких-либо различий.

- но ведь совсем недавно у меня была белая копна зонтиков. штук 200, наверное, около того - я пересчитывала их как-то. куда они пропали?

- нет, сестренка, ты что-то путаешь. как у тебя могла быть пушистой голова, когда ты вот сейчас передо мной стоишь и сияешь, как и я ярким желтым цветом на солнце.

- на солнце??? - одувашка не верила своим ушам, как она могла стоять на солнце, когда под ней была земля, а солнце наверху. брат явно что-то перепутал. но времени, казалось, так мало, а вопросов еще оставалось достаточно.

- на солнце... на солнце - это так, условно я говорю! - удивленно посмотрел на нее брат. - мы же ведь все дети солнца и стремимся к нему, и наши деды стремились к нему, и наши дети будут стремиться к нему. и еще сто лет ничего не изменится. а зонтики... - он почему-то погрустнел, - зонтики дано увидеть не каждому на своей голове. только избранные смогут застать это время седин. как рассказывал мне один старец (который жил очень долго) после того, как он поседел, каждый день он терял со своей головы по одному, а то и по две семечки. проказник ветер срывал их с его макушки, и уносил куда-то вдаль. старец бежал за ветром, но куда уж ему было состязаться с такой скоростью. просто он всегда хотел проследить судьбу хотя бы одного семени со своей головы, увидеть как оно всходит, как наливается соком и крепнет стеблем. увидеть себя со стороны, когда он был такой же маленький и слабый несмышленыш, который тянулся в небо своими листьями, просто пытаясь выжить.

- мы - дети солнца, - повторила, задумавшись одувашка, - как такое возможно?

сахарное утро одувашки и роса

лучи солнца все еще мерцали где-то за горизонтом, а полотно неба было бледно-голубого цвета. вчерашний день в воспоминаниях был похож на сказку, а ночной сон заставлял задуматься - быть может, так все и было на самом деле. ведь одувашка ничего не помнила из прошлой жизни. кто же ей теперь расскажет о том, была ли ее голова желтой, как подсолнухи, которые росли вдоль дороги, или она всю жизнь носила на себе эту пушистую шевелюру? да и когда именно началась ее жизнь, она тоже не помнила. но сейчас, после всего пережитого, за начало можно было считать момент, когда ее разбудило солнце. оно и сегодня собиралось разбудить ее, но не успело - одувашка проснулась раньше и теперь потягивалась в теплом сене, которое за ночь приняло ее форму, стало не некоторое время отпечатком ее сущности. 

все-таки сон наложил определенный след на понимание некоторых вещей. теперь ей казалось, что доверять ветру полностью все-таки не нужно. ведь кто знает, он действительно мог быть почтальоном, разносящим семена по свету. ведь одувашка сама советовала ему заниматься чем-то полезным. и, может быть, это действительно не так страшно - потерять голову и все что на ней и в ней - а наоборот, на пользу кому-то.

одувашка и горный водопад

незадолго до того, когда последние стебли пшеницы впитали в себя капли росы с ног одувашки, она стала замечать вырастающие перед ней возвышенности. и чем ближе был конец поля, тем отчетливее вырисовывали свои очертания горы. когда граница поля была позади, перед одувашкой выпрямившись в полный рост стояла высокая гора, покрытая мелким кустарником у подножия.

одувашка никогда не видела гор. да и когда ей было успеть, если только вчера она открыла свои глаза навстречу новым познаниям. все восхищало и пугало ее одновременно. и сейчас, стоя перед горой, она осознала свою незащищенность. закралось чувство, что такая далекая гора проглотила ее без прикосновений в самое нутро своей породы и теперь выбирает место получше, чтобы устроить туда одувашку, которая без сопротивления могла остаться навсегда.

покатые склоны горы были покрыты деревьями. желтый цвет листьев еще не добрался до этого края, поэтому вся она сплошь находилась под зеленым покрывалом и из этого покрывала за одувашкой наблюдали сотни, а то и тысячи глаз - так ей казалось. поэтому через каждые несколько шагов она останавливалась и пристально вглядывалась в густоту деревьев. это было вполне нормальное чувство, ведь одувашка впервые столкнулась с кем-то в разы больше себя, столкнулась с тем, к чему можно было прикоснуться и уж тем более увидеть и оценить всю площадь и масштабы.

одувашка и море

...глубокий вдох воздуха, после вечности бездыханности, так ей казалось. она лежала на чем-то сухом, на чем-то, чего было слишком много рассыпано вокруг. глаза щипало. одувашка еще раз глубоко вдохнула и поняла что ужасно хочет пить. в порыве жажды она облизнула губы и ощутила на них кристаллики соли.

- интересно, сколько времени прошло с того момента, как поток вынес меня сюда. если я жива, то, значит, это был нужный поток, а следовательно где-то рядом со мной должно быть море.
она слышала то накатывающийся, то отдаляющийся шум. он напоминал ей шум сердца, только немного на других звуковых частотах. спохватившись она ощупала голову- почти все зонтики на месте, только еще мокрые и прибиты водой. после пересчета оказалось, что не хватает около двух десятков семян. все тело ломило, будто на нее упала гора.

- а может она действительно на меня упала? - подумала одувашка. - вдруг мое падение в водопад мне только приснилось, а сейчас я открою глаза и все будет как прежде...

одувашка и снег

а однажды, в какой-то из дней путешествия одувашки в поисках себя и тех, кто бы мог хоть не много пролить свет на ее происхождение, выпал снег. все случилось совершенно неожиданно. деревья уже полностью сменили цвет на желто-красный и начали сбрасывать листья. трава тоже подражала деревьям, и все стебли, которые так и пылали зеленым, начали увядать, опуская головы к земле. одувашка думала, что случилась какая-то эпидемия, которая заставляет все вокруг засыпать и чахнуть. и вот так, в раздумьях о том, что же происходит с окружающими, она брела вдоль берега реки.

ее мысли нарушили замерзшие капли, которые, попадая на кожу мгновенно таяли. одувашка подняла голову кверху и увидела, как миллиарды белых хлопьев медленно летят прямо на нее. они кружили в воздухе, словно пух; парили с такой же легкостью , не желая опускаться на землю. они будто бы знали, что там внизу им суждено растаять и пропитать своим холодом землю.

одувашка поймала одну из снежинок, летящих вниз. та пролежала на ладони несколько секунд, а затем превратилась в капельку воды. тут же следующая снежинка упала на руку одувашке. она не спешила таять, поэтому ее удалось внимательно рассмотреть.

одувашка и пес

на улице была безоблачная погода. светило солнце и дул легкий прохладный ветер. одувашка очнулась от теплого пара, врывавшегося рывками в окно. видимо, она задремала от монотонности снега и не заметила, как устроилась, прислонившись к двери. от жара дыхания кого-то из вне, стены домика начали  медленно таять. проем окна становился все больше и больше. крыша давала течь и кое-где появлялись маленькие дыры. кто-то был очень заинтересован в одувашке и нетерпимо пытался выманить ее из домика.

она открыла дверь и только хотела высунуться наружу, чтобы посмотреть, что происходит, как перед ней, откуда не возьмись, появился большой черный нос. он буквально вплотную уткнулся в ее голову и втянул в себя порцию воздуха. пушинки на голове одувашки тут же кинулись ему на встречу и начали щекотать. нос чихнул.

- будьте здоровы! - сказала одувашка.

после внимательного изучения, за секунду до того, как нос чихнул, одувашка увидела два карих глаза, которые не менее внимательно, чем нос, изучали ее. и в этих глазах она увидела свое отражение: большая голова, сонные глаза, легкий румянец и маленькое туловище, почему-то зауженное к низу.

- это какое-то совсем не правильное отражение меня, - подумала она. - в лужах я была гораздо симпатичнее, чем сейчас. может быть, это воздействие снега?

одувашка и птицы

спустившись к реке, она увидела птиц. они все еще не вылезли из воды и громко переговаривались. наверное, они ждали, когда солнце растопит остатки внезапно выпавшего снега, чтобы выйти на берег, не заморозив лапки. а пока солнце усердно выполняло свою работу, птицы бороздили пространство реки, оставляя после себя маленькие волны, клин которых расходился в разные стороны к берегам.

одувашка зачерпнула в ладони воды и уже почти поднесла к лицу, как заметила, что отражение становилось прежним.

- значит это все-так снег так повлиял на него, - сделала выводы она.

вода была холодная и чистая. после того, как одувашка окончательно смыла с лица сон, окружающий ее мир стал намного четче, чем прежде.

- еще совсем недавно меня взбодрил кусочек сахара, - вспоминала она, - и вот теперь с этой задачей прекрасно справилась холодная вода. разве это не прекрасно, когда в мире есть вещи, способные заменять друг друга?!

одувашка и корова

одувашка не заметила, как пес куда-то исчез. все произошло бесшумно и быстро, а она, все так же, сидела на берегу, возле травы, перебирая в памяти события, произошедшие с ней. кадр за кадром они проносились в ее пушистой голове, словно подхваченные течением реки, натыкались на подводные камни непонимания всей их важности и сути. но одно она знала точно - ничто не случайно.

где-то в подкорке встрепенулись и побежали с немыслимой скоростью картины из забытого прошлого. мир вокруг перестал существовать. заиграла какая-то неизвестная музыка. одувашка смотрела в одну точку и не видела ничего, только обрывки моментов, те, что транслировались на большом проекторе в зрительном зале головного мозга.

вот ее маленькая сестренка с двумя передними зубами улыбается во весь рот, а потом раздосадовано трясет погремушкой и требует внимания. вот бабушка, которая сидит в кресле-качалке и вяжет-вяжет-вяжет. спицы вверх-вниз-вверх-вниз. одну петлю снять, одну накинуть. руки движутся все медленнее и медленнее, пока бабуля не засыпает. она часто дремала за вязанием. а вот отец... отец... глаза горят, хорош собой. и вот они вместе на старом пароме и он ловит руками большую рыбу, плавающую вверх животом, которая почему-то так и лезет сама в ладони. тогда одувашка думала, что отец сильный - ведь он смог поймать такую рыбу голыми руками. она гордилась им и хотела во многом походить на него.

одувашка и желтые цветы

каждый следующий шаг, в независимости от того, в какую сторону он был сделан, отдавался в груди одувашки эхом воспоминаний. чем больше она вспоминала из своей прошлой жизни, тем больше понимала какая она сейчас и какой она была в прошлой жизни. теперь от прежней одувашки не осталось и следа. вопросы, которые она задавала солнцу и небу, казались сплошными нелепостями и лишь вызывали злость на саму себя. все встало с ног на голову.

- как... как я могла забыть о том, что было в моей первой жизни? все то же солнце, все то же небо, дождь, радуга. я видела их и раньше, только не предавала такого значения, как сейчас. такое чувство, что я была тотально слепа. никакой философии, никаких глубоких размышлений. все было поверхностно и слишком эгоистично. - она стояла возле цветочного магазина в каком-то провинциальном городке. о том, каким образом она очутилась здесь, вспоминать не хотелось, потому что это уже произошло и думать об этом было совсем ни к чему. гораздо важнее было прожить сейчас.

к магазину подъехал маленький грузовичок. из кабины водителя вышел худощавый загорелый мужчина и решительным шагом направился к дверям, которые находились позади кузова. некоторое время он возился с защелкой. почему-то она не спешила податься, но вот раздался скрипучий щелчок и створки распахнулись. одувашка, охваченная любопытством подошла поближе, чтобы все разглядеть.

одувашка и парашютист

сложно сказать сколько времени она провела в дороге, в темном кузове. двери снова распахнулись и сильная струя воды, направленная вглубь, вынесла ее наружу на влажный воздух. одувашка даже не успела прикрыть руками семена. она лежала на мокрой, ровно скошенной траве, такая же мокрая.

мужчина снова поспешил сесть в машину и уехал прочь. от его присутствия остались только небольшие лужи и запах выхлопов от переработанного топлива. одувашка поднялась на ноги, взъерошила пушинки на голове, чтобы те быстрее высохли. в этот раз их смыло гораздо больше, чем во время падения вместе с водопадом.

со всех сторон газон был огорожен белым забором. вблизи не было ни единой живой души, только, как всегда, бесконечное небо, которое, все так же, оставалось прекрасно. теперь это небо бороздил небольшой самолет. он оставлял за собой такие же следы, как те, что оставляли после себя лебеди. разница лишь в том, что они находились на небе.

это был немного другой самолет, нежели те, что видела одувашка раньше. они виделись ей большими и белыми, с множеством окон и крылья у них были длинные. этот же самолет, был полной противоположностью: само туловище - маленькое, всего несколько окон и небольшие крылья. но самое главное отличие в том, что этот самолет летел очень низко и в открытой двери, на самом краю, стоял человек. внутри у одувашки все замерло.

- зачем он там? ведь он же может упасть и разбиться? - панически прыгало все внутри. - чем больше я знаю людей, тем больше я их не понимаю, - констатировала она.

НеОдувашка и НеУголек

самый простой уход от реального восприятия и защиты самого себя - отрицание чего бы то ни было. это одувашка  поняла уже после произошедшей встречи.

а встреча произошла снова неподалеку от мелководной речушки. все было неизменно - одувашка просто шла куда глядят глаза, полностью окунувшись в свои мысли и размышления, пока не наступила в уже угасающее кострище, откуда с визгом выскочил, переливающийся красным, оранжевым, желтым, уголек и постарался сбежать, воодушевленный тем, что нога одувашки сдвинула его с прежнего места.

перепрыгнув, через спокойно догоравших и не двигающихся с места товарищей дезертира, одувашка настигла его, когда он остановился у высоких зарослей травы, не решаясь войти в них. уголек весь дрожал. более того, его серьезно лихорадило, и, возможно, он был даже болен чем-то загадочным. хотя, на вид он был самым обыкновенным угольком, которые только доводилось встречать в жизни и ничего кроме дрожи не выдавало его. только что-то внутри него, словно, угасало, а он судорожно пытался это вернуть - разве что так можно было объяснить его побег.