Врач констатировал у меня легкое сотрясение мозга и прописал постельный режим на целую неделю. Откуда у меня сотрясение, до сих пор понять не могу. Пришлось попросить, чтобы 8-го задержали на это время за каким-нибудь важным занятием, которое никак не отразится на его поисковых способностях.
С уходом доктора я закутался в одеяло так, что был виден только нос и глаза. Нет, я не замерз, меня не знобило. Просто состояние было такое, что хотелось смотреть, слушать, ощущать, но не говорить ничего. Абстрагироваться от всего происходящего и погрузиться в мир одеял. Тем более, все условия для этого были, более чем, благоприятные.
Я не заметил того момента, когда мой нос, глаза и уши скользнули внутрь. Сначала это была кромешная тьма, в которой, как не смотри - ничего не увидишь. Все это перетекало в отсутствие достаточного количества кислорода. Никаких шумов. Полностью изолированное от общества пространство. Постепенно глаза привыкали к темноте, а легкие приспособились к ограниченности кислорода. Я был готов к отправлению экспресса в пододеяльный мир. Двери моего вагона плавно закрылись. Я устроился поудобнее у окна, и мы тронулись с места.
Это была ранняя осень. Накрапывал мелкий дождь, который то и дело переходил в ливень, но вскоре опять успокаивался и сбавлял напор. За окном ветер гонял желто-зеленые листья. Иногда выглядывало солнце. Подмигивало, мол "не вешай нос, скоро приедем..." и опять скрывалось. А я и не вешал ничего. Просто состояние слилось с погодными условиями. Что-то вроде полудебильной меланхолии, когда часами можешь смотреть в окно, и без зазрения совести чувствовать себя овощем.
Позже я случайно понял, что могу оказаться в любом месте, в любых погодных условиях. Нужно просто закрыть глаза и подумать об этом месте и о том, кто будет со мной там.
Так, я очутился на безлюдном пляже. В моей руке была чья-то рука. Пытаясь проследить линию произошедшего, я вел глазами от запястья до плеч, пока не уперся в линию ключиц, а затем в профиль. Это была прекрасная девушка 23-25 лет. Чуть ниже меня ростом. Мы стояли, как два дурака, и безмолвно смотрели друг на друга. У каждого из нас подмышкой было зажато теплое одеяло. У меня в руках корзинка с едой, у нее бутылка вина. В жизни я не пью вино, но сейчас все по-другому.... Одеяло сверху над небом. Одеяло снизу ковром на песке. Мы спрятаны между двух этих теплых миров. Мы становимся сыром, который плавится в сэндвиче. Мы становимся самой вкусной начинкой. Вокруг только охрипшие, но все равно кричащие и содрогающие воздух чайки; шум волн, которые отодвигают берега дальше.
Вдруг все это исчезает, и мы, в той же компании, оказываемся на зеленом газоне бескрайних полей. Трава растет сама по себе. Она не выбрита газонокосилкой. Она – мягкий покров земли. Небо светло-голубого цвета перетекает в молочный оттенок и сливается с горизонтом. Транзитным рейсом на юг летит пух одуванчиков и тополей. Стебли травы нежно хватают за ноги и просят взять с собой. Я говорю, что не могу взять их туда, куда мы идем, потому что не знаю, куда иду и где окажусь в следующую секунду. Девушка смотрит на меня и улыбается. Мы вообще все это время улыбались друг другу. То ли это нервное у меня. А у нее? Тоже? Вот и встретились два невротика... два душевнобольных одиночества...
Из мира грез меня вытянул телефонный звонок. Вот что за люди? Устроишь недельный выходной, так нет же, и тут достанут...
- ДА! - сказал я раздраженным голосом, потому что был сорван из мира иллюзий.
Звонил начальник IT отдела.
- У нас здесь проблема... мы не можем понять, как это произошло... но 8-й застрял там, где только что были вы.
- Где именно?
- В последнем месте. В той зеленой траве... и, кажется, у него срыв... вам нужно вернуться обратно...
...Очень интересно, каким образом я сейчас должен вернуться обратно. Сомневаюсь, что у меня может получиться еще раз повторить этот неизвестный обряд входа в тот мир. Можно, конечно, попробовать снова сделать все то, что я делал. Почему бы и нет?! И вот, снова из под одеяла торчат только глаза и нос. Но как-то не сползается мне внутрь. Что-то не то. Я начинаю напрягать извилины, что категорически запретил врач. Чувствую нарастающую боль в висках. Мысленно говорю себе "давай-давай-давай... еще немножко и ты там". Боль становится нестерпимой, проникает в каждую мышцу, скручивает сухожилия по всему телу. Вспышка яркого света... и я там - нигде.
Да, это то самое место. Только теперь здесь осень. Иду, держась за голову от боли. Трава пожелтела и слегла на землю. Она больше не цепляется за ноги, только прилипает и тут же сползает влажными стеблями по щиколоткам. Небо висит над землей тремя слоями туч. Тремя слоями серых оттенков. Если бы я был кем-то высоким и сильным, то, наверняка, мог бы сдвинуть сначала прозрачный, низкий и самый быстрый слой, потом вторую - дождевую - прослойку, а затем двумя руками раздвинуть в разные стороны третий, самый верхний и плотный, слой, который закрывал солнце. Но я не высок, не всемогущ, поэтому все, что мне оставалось - это идти, чтобы не замерзнуть, чтобы хоть как-то разогревать свое тело без солнца.
Тогда я еще плохо себе представлял, где мне искать 8-го, как он здесь мог оказаться и почему у него срыв. Не смотря по сторонам, я просто бездумно шел вперед. Главным условием было не встретиться лицом к лицу. На всякий случай опустил кепку прямо на глаза.
В мою основную задачу входило найти его и предоставить точные координаты местонахождения. Дальше - обычный процесс телепортации и все встанет на свои места: я отлежусь недельку, и он отдохнет.
Не знаю сколько прошло времени с того момента, как я оказался второй раз в своих фантазиях. Но я напоминал себе машину, которая ехала на автомате только вперед, не видя того, кто сидит за рулем. Со всех сторон всплывали картины других миров. Я мог свернуть влево и оказаться в лесу, на пляже, в холодной тайге. Мог свернуть направо и попасть в самое пекло вулкана, в тропики под пальмы - куда угодно. Но я шел прямо, у меня была цель и у этой цели тоже была цель. И все это складывалось снова в прочнейшее химическое соединение, которое уже после первой мысли, невозможно было нарушить или сбить с толку.
Судя по надвигающейся на меня влажности, я приближался к воде. Здесь становилось совсем небезопасно. Накинул капюшон, снижая шансы встречи лиц еще в несколько раз.
Это был песчаный берег с резкими линиями во всем: в камнях, в откосах, даже волны были не такими, как раньше, они были похожи на линии, которые оставляют после себя зигзагообразные ножницы. Я остановился перед этим рисунком и несколько минут пытался понять куда мне идти. Какой-то звук донесся справа. Не раздумывая, я двинулся туда.
8-й сидел у мест столкновения воды с песком. Я тоже сел на песок, примерно в километре от него. Как мне показалось, это было достаточно безопасным расстоянием между нами. Он сидел и что-то чертил вокруг себя.
- Эй! - крикнул ему. Моя голова была слегка опущена. Я перестраховывался. - Ты в порядке?
Он поднял голову, но ничего не ответил. Долго смотрел на меня, видимо, пытаясь разглядеть лицо.
- Расскажи мне, что ты делаешь? Что ты рисуешь?
Я не знал, слышит он меня или нет, через такое расстояние. Поэтому мне пришлось подойти ближе и, практически, в том же порядке повторить свои вопросы. 8-й еще молчал некоторое время, а потом неуверенно начал говорить.
- Понимаешь, я хочу найти формулу жизни. Только не знаю, какую именно и какой именно жизни. Последние несколько дней я искал смысл, ползая по огромным буквам, считывая огромное количество информации. Не знаю, как попал сюда, но это даже хорошо, что я здесь. Здесь я могу кричать, и все, что есть вокруг, оно слышит меня и говорит со мной. Потому что все, что есть вокруг оно создано не человеком, а значит, имеет душу, чего не скажешь о железных каркасах слов. Я могу записать на песке все свои предположения, а он любезно помогает мне, стирая волнами те, что неправильны...
Пока он говорил, я набивал смс с координатами. Описывал то место, где находится он и где нахожусь я, так, чтобы не перепутали. А 8-й продолжал объяснять мне свои мысли и предположения, совсем не интересуясь, кто я. Его голос был таким спокойным и плавным, что я, кажется, впадал в состояние своих мыслей, кружащихся в трансе. Главное вовремя дописать смс. Готово...
Сквозь поток его слов я видел, как что-то забирало его по частям из этого места, поглощая снизу вверх. Через несколько секунд он исчез, оставив после себя только те странные символы, которые чертил на песке.
Головная боль стала невыносимой. Во мне не осталось ни капли сил, чтобы встать на ноги и выйти самостоятельно из этого мира фантазий. Такое ощущение, что меня выпила стая энергетических вампиров. Я начал задыхаться от нехватки кислорода. Последнее, что я сознательно подумал - "вот такой нелепой бывает смерть в собственном теле" - и потерял сознание, когда кто-то касался моего пульса на шее...
Все перемещения в пространствах и во времени пугали меня. Я все еще чувствовал эти прикосновения прямо по бьющемуся на шее пульсу, но не мог позволить себе открыть глаза. Что-то сдерживало меня. Да и если быть откровенным, то видеть свет мне не хотелось. Я ощущал не плечах чугунный вагон усталости, который не давал мне встать и пойти дальше. Хотя, куда уж дальше - вернуться бы домой...
Я знал, что необходимо встать, но головная боль... Да, доктор сказал мне не вставать. Значит, можно продолжать лежать себе спокойно здесь. А где я? Да, не важно.
Еще какое-то время продолжал пребывать в дреме, которая была вызвана серьезной ослабленностью моего организма. Не открывая глаз, начал осмотр пальцами места, где находился.
Вокруг меня жесткие прутья травы. Сухая трава. Наверное, она кремово-желтого цвета. Теплый ветер создает музыку. Здесь целый оркест. И я лежу в этой траве под небом, под солнцем. Вот-вот откроются глаза. Я слышу их нестерпимое желание увидеть и навсегда запомнить эту картину. Смотрите!
Зрачки выскакивают в воздух. Белки становятся белее обычного, и я вижу это! Да, я вижу. Ветер уносит розовые лепестки какого-то дерева в свое логово. Здесь миллиард оттенков этого цвета, который смешан с цветом неба. Снова ветер нагоняет на меня воспоминания. В мою больную голову бьют тысячи вопросов и ни одного ответа на них. Зачем? Почему? "Если звезды зажигают, значит это кому-то нужно..." Я - жалкое подобие на маленького принца, хотя, причем тут он?! Не вырастив ничего, уничтожил многое. "Мы в ответе за тех, кого приручили"... Да, но... я чудовище. Вижу когти, которые растут на месте привычных ногтей, вижу клыки, которые врезаются в чью-то плоть. После одной маленькой жизни, которая скажет первое слово и им обнаружит существование других переплетенных жизней, появится другая жизнь. И все - механизм запущен. Запущено напрочь мое существование. Снова бросаться на луну, грызть куски ее шара, обжигать губы... Кто я? Кто такой 8-й? Почему сейчас вместо наблюдений за ним, я вижу себя, вижу мутации своего тела и души. У меня нет завтра. У меня есть некоторые дни в неделе, когда живу, а живу ли я в эти дни? Я ничего не сделал для того, чтобы жить... Я слаб, но у меня есть мир с железными буквами, где повсюду стоят камеры, чтобы видеть каждое движение. Мертвые души камер... у меня есть 8-й, который трудится, чтобы понять смысл и нужность этих букв. Так пойми же и меня!!! Прочитай от корки до корки, чтобы мой принтер снова пискнул и выдал трехтомный отчет обо мне. 2/3 моей жизни составляют буквы... и головная боль от нерешенных проблем...
Надо мной склонилось лицо доктора. Я был весь закутан в одеяло и меня почему-то ужасно знобило.
- Жив?
- Жив...
- Что чувствуешь?
- Капли пота на лбу и, кажется на груди и на спине. Везде, в общем. Я болен?
- Думаю, что нет. Температура в норме. Скорее всего, это переутомление. Вам отдыхать больше надо.
- Хорошо...я постараюсь... а где 8-й?
- Он спит. Ему дали успокоительное. Самая худшая стадия срыва миновала. Через пару дней будет, как огурчик. А вы отдыхайте... отдыхайте...
Снова ко мне приходит Морфей. Я вижу его силуэт, сидящий на стуле у моей кровати. Он обнимает меня, гладит по голове, как мать гладит засыпающего ребенка, и закрывает мои веки своими темными, как ночь, ладонями.
Он все еще здесь. Рядом со мной. Мой самый лучший друг - Морфей. Я чувствую запах влажных простыней и всего, что меня окружает.
- 5 минут назад Громкоговорящие объявили чрезвычайное положение в городе, - говорит он мне.
- Кто с кем? - спрашиваю я.
- Мысли против рифм и букв...
- Кто победит? Пойду, сделаю ставку в контору, - отшучиваюсь я, но чую, что дело пахнет паленым.
- Ты собираешься поставить на кон всю свою жизнь? Не играй с огнем, дорогой мой мальчик...
...Нужно вставать. Меня вызывают в какой-то штаб. Открываю шкаф, накидываю шинель и что-то на голову. С первого шага сапоги натирают ноги. Закрываю за собой дверь и спускаюсь по лестнице. Ступени очень длинные, поэтому без угрызений о собственной невменяемости я начинаю разговор вслух. Громким эхом подъезда говорю ни о чем сам с собой, чтобы скоротать время. Но в какой-то момент отчетливо понимаю, что все это время, что я спускаюсь вниз, я думал, но совсем не думал. Это как читать книгу, но не улавливать суть происходящего в ней... вот и первый этаж.
Оказывается, моя двухкомнатная квартира имеет достаточно хорошую шумоизоляцию, потому что когда я открыл входную дверь на улицу и сделал первый робкий шаг наружу, на меня обрушился поток взрывов, выстрелов и техники. Все это неслось куда-то то влево, то вправо, то вверх, то вниз. Это был полнейший хаос. Звук смс заставил меня отвлечься: "Забери ее за углом..." и все, на этом месте моим телом управлял уже не я. Кто-то другой, более сильный и могущественный, потому что в следующий момент я забыл про свои страхи, выскочил на улицу и понесся за угол дома.
Я нашел ее за своей машиной, которая была разворочена буквой "P". В салоне осталось столько всего нужного и важного для меня. Какие-то мелочи, воспоминания. Но я опять отвлекся... нужно двигаться дальше, пока все происходящее здесь не завалило нас пеплом, или, чего еще лучше, не превратило нас самих в него. Короткая связь глазами. Хватаю ее за руку и мы двигаемся мелкими перебежками, прячась за выступами стен, за витринами с разбитыми стеклами, потому что происходящее вокруг бьет слабостью в мое тело сильнее с каждой минутой, и я чувствую, как каждое следующее движение дается все с бОльшим трудом. Потоки словосочетаний стремительно идут на таран рифм. Кто-то запускает залп ракет разбитыми словами по одной еще живой и сражающейся до конца букве. Многоточия используются в качестве нескончаемых запасов патронов. Это похоже на дождь, только вместо капель падает поток мыслей, которые буквально вчера курсировали по моей воспаленной черепной коробке. Мы бежим в никуда и в нигде в этой войне, прикрывая головы руками, крепче сжимая в замок пальцы.
Я знаю, что за границами города должно быть какое-то убежище. Когда мы добираемся до него, без раздумий открываю ногой дверь, и мы влетаем внутрь. Вижу стол, стул и улыбающегося Морфея...
- Я не мог оставить вас двоих без своего присмотра, - говорит он заботливо. - Сгущенка, тушенка, хлеб. Ешьте! Боевых 100 грамм не положено - вы дезертиры.
Наши лица покрыты копотью. Мы дышим так часто, что маленькое окошко бункера запотевает от горячих потоков воздуха. Морфей достает из кармана карту, кидает ее на стол и начинает рисовать линии моего дальнейшего побега... С этой девочкой из этой войны...
Почему побег? Потому что, наверное, всю жизнь, я бежал и бегу от себя самого. Теперь со мной бежит девочка, роль которой пока не совсем понятна. Морфей сказал, что я должен сделать это совместно с 8-м. Ясно, как день, что один из нас должен впустить другого в свое сознание. Теперь я буду видеть тех трех, которых видеть не должен. Все это попахивает паранойей, не иначе.
- Ты должен впустить его сейчас! - сказал Морфей, как будто прочитав мои мысли. - Это не так сложно, как тебе может показаться с первого взгляда. Нужно полностью расслабиться. Забыть все, о чем ты думал раньше, тогда канал, по которому 8-й попадет сюда, будет свободен для перемещения. Тебе надо найти то, что полностью заставит оказаться вне пространства этого бункера.
Я начал шарить глазами по комнате. Морфей стоял, сложив руки на груди, и шевелил пальцами, будто играл на воображаемых клавишах фортепиано в усердном разучивании гамм. Девочка (девушка?) сидела за столом, поджав к груди левую ногу в колене, и о чем-то рассуждала шепотом, глядя на карту. Наверное, надо будет придумать и ей имя тоже, но это после. Главное расслабиться, главное найти то самое... - думал я про себя. Пройдя глазами всю комнату по часовой стрелке, решил, что ее надо пройти и измерить шагами, только теперь уже против часовой.
На полках были расставлены продукты первой необходимости, которые определил туда Морфей. Ничего такого, что могло бы привлечь мое внимание. Я обошел вокруг стола. Теперь девочка сидела ко мне лицом, но все еще не поднимала глаз, потому что, казалось, карта полностью овладела ею. Надо было изучить все детали, все мельчайшие пункты, поэтому я несмело подошел к ней ближе, большим и указательным пальцами аккуратно приподнял вверх ее подбородок так, чтобы видеть цвет глаз. Когда наши взгляды встретились, мне показалось, что время застыло. Бункер потерял очертания, да и сама девочка тоже. Я видел только то, что было в ее глазах - там было все и ничего одновременно. Это был именно тот самый канал, о котором мне говорили. Но сейчас по моим внутренним ощущениям, он был больше похож на тоннель. Я слышал сквозь этот туман другого бытия, как кто-то, кроме нас троих начал что-то спрашивать; как Морфей просил и даже умолял меня вернуться, а я не мог себя заставить сделать это. Температура тела подскочила. Я чувствовал, как что-то стекает по лбу, щекам и капает с подбородка прямо мне в ноги. Наверное, я плавлюсь... тем лучше - смерть в эйфории должна быть приятной. Не тут-то было - это Морфей выливал на меня целое ведро ледяной воды, чтобы я мог прийти в себя. Часть сознания медленно возвращалась в тело, которое оно собиралось покинуть, не попрощавшись.
Придя в себя, я увидел 8-го. На его лице читался испуг и удивление от того, что он только что мог видеть. Девочка смотрела на меня и улыбалась.
- Ну как? - спросила она, не переставая улыбаться.
- ... Это...это... - я не мог объяснить ни единое свое ощущение, поэтому просто по-еврейски спросил в ответ.. - Как ты это сделала?
- Это ты сделал. Ты нашел то, что полностью совпало с твоей внутренней энергией. Вот почему ты не можешь ничего объяснить. Минуту ты был единым целым, ты был в гармонии с собой. В тот момент в тебе нашли точки соприкосновений все части, которые до этого создавали беспокойство и хаос.
- Минуту??? Только минуту???! - мне казалось, что прошла вечность...
- ...Дамочки и господа! Минуту внимания! Я рад представить вам нового боевого товарища - 8-й! Прошу любить и жаловать! - громогласно прервал наш диалог мастер смены тем - Морфей. - Сейчас, пожалуйста, барабанная дробь, фанфары и аплодисменты организуйте кто-нибудь!?!! - Он взял 8-го двумя руками за плечи и подтолкнул вперед, как иногда делают в школе с провинившимися, со словами "вот дети, посмотрите, это Ваня Иванов - сегодня он курил в туалете...", а Ваня Иванов в это время стоит, опустив голову, и как будто сожалеет о случившемся.
- Не смешно, Морфей! Кто так с гостями обращается? Где твое воспитание? - остудил его запал я.
- Ну, если быть до конца честным, то 8-й уже давно не гость. Он часть команды. И я просто не знал, как вежливо прервать вашу беседу и одновременно обратить внимание на пополнение в наших рядах, - оправдываясь, ответил он и тут же снова перевел тему. - Пройдемте к столу и посмотрим на карту!
Мы подошли к столу. По постоянному обновлению изображений было видно, что весь город увяз в боевых действиях. Границы не принадлежали кому-то одному. Захватчики разбились по точкам, а мы находимся как раз на одном из рубежей, который нужно перейти. 8-й был немного растерян и пока не осознавал, зачем он здесь. Видимо, он все еще пытался что-либо понять, в то время как мы уже смирились с этим и приняли все, как должное.
Каждого из нас по окончанию войны ожидал свой итог. 8-й больше не должен был ползать по буквам, изучая их смысл, потому что найдет его в конце наших нынешних действий. Я просто расслабился и плыл по течению событий. А девочка, видимо, была дана в нашу мужскую компанию безумцев, чтобы скрасить эти утомительные походы. Хотя, наверняка, у нее было другое предназначение, но лично я об этом пока не знал.
После внимательного изучения карты, оказалось, что это всего лишь 1/3 часть от полной картины того, что нам надо было собрать, как пазл, чтобы закончить эту игру. Все происходящее напоминало мне фильм "Джуманджи", с той лишь разницей, что мы были не в джунглях и не кидали кости, чтобы начать следующее испытание. Неведомый механизм карты должен вести нас от уровня к уровню. На каждом из пунктов, в который мы должны попасть, стоит маячок, который будет загораться по мере прохождения от одной точки к следующей.
Сейчас мы находились в начальном пункте третьего уровня, потому что старания 8-го в изучении первых двух букв не прошли даром. Мы все еще находились в этом бункере. После обозначения следующей точки, к которой мы должны были прийти, Морфей откланялся и ушел под предлогом какой-то встречи. Мы остались втроем. Каждый наедине сам с собой.
Перед тем, как выдвинуться дальше, решено было поспать несколько часов, но мне никак не удавалось это сделать. Кажется, меня мучила бессонница из-за эмоционального напряжения. Я просто сидел на стуле и смотрел перед собой, потому что уже изучил все предметы, находящиеся вокруг. Из тяжелого железного умывальника в четком монотонном ритме по капле утекала вода. Только сейчас я стал замечать насколько холодно было здесь. Печка "буржуйка" совсем остыла, дров больше не было. 8-й и девочка спали - так и простыть не долго. На крючках у двери висели какие-то фуфайки и охотничья шуба. Фуфайку я накинул на 8-го, а шубу на девочку. Пока они спали, у меня было время на то, чтобы наконец-то придумать ей имя. Скорее всего, оно снова будет числовым.
Время было, но моя фантазия в тот миг была настолько обессилена, что если бы меня спросили "кто ты?", то я с трудом смог бы ответить. Мыслительные процессы отнимали слишком много сил, поэтому я не мог сделать даже самое элементарное - придумать очередную числовую комбинацию, которая имела бы хоть какой-то смысл.
- Пожалуй, и числовым оно не будет... - думал я про себя. – А, может, оставить все как есть - подумаешь, ну девочка и девочка... пусть все останется пока так.
Я не мог спать, но мог есть, поэтому потихоньку встал, на цыпочках подошел к полке, где стояла тушенка и, с жадностью голодного зверя, стараясь не греметь ложкой о банку, съел ее минут за 5. Но даже на полный желудок сон все еще не стремился прийти ко мне.
Запах сырости снова ударил в нос. Надо растопить печку. Чтобы сделать это, необходимо найти хоть какие-то дрова, а значит выйти на улицу, что категорически запретил делать в одиночку Морфей. Я не заметил, как оказался перед дверью, практически на самом пороге. Но что-то удерживало меня внутри, может, интуиция или кто-то еще. Несмотря на это, я принял решение открыть дверь и выйти. Дверь немного скрипела, поэтому нужно было открыть ее как можно тише, чтобы никого не разбудить. Я вложил все усилия в этот процесс. Моя голова была чуть опущена вниз. Открыв дверь, глаза уперлись в чьи-то огромные ноги. Кто-то явно собирался войти, но, то ли не решался, то ли специально выжидал время, чтобы я сам вышел наружу.
- Здрасьте! - сказал грубый, но больше все-таки женский голос. - Я пришла за интуицией. Ты не видел ее???
- Нет. Не видел. Кажется, последний раз, я видел ее в... - и замолчал, потому что вспомнил, что несколько секунд назад думал о ней. Думал, что меня что-то держит перед дверью. Все еще не поднимая глаз, опасаясь навсегда застыть камнем, как после взгляда медузы Горгоны, я стоял на пороге внутренней стороны бункера и, пока что, чувствовал себя относительно в безопасности.
- Ты, кажется, не договорил, - подозревая меня, сказал голос. - Ты говорил, что видел ее в...???
- ... в городе. Я говорил, что видел ее в городе, но с тех пор, как мы здесь, кроме тебя я никого больше не видел.
- Продукты есть? - спросила она, и я услышал повторение вопроса в ее, судя по доносящимся звукам, огромном желудке.
- Есть. Тушенка... Пойдет?
- Неси!
Оставив дверь открытой, на всякий случай, я сделал несколько шагов вглубь бункера и оказался прямо перед полкой. Руки немного дрожали, но это не помешало взять банку и двинуться обратно к порогу. Я вытянул ладонь вперед и смотрел прямо на банку. Мощная рука взяла ее двумя пальцами, большим и указательным, и как брелок сунула себе в карман. Огромные ступни начали разворачивать корпус в обратную сторону, в сторону города. Это нечто я смог классифицировать только в тот момент, когда оно оказалось ко мне боком и шло по дороге. Это была та самая скрюченная буква "P", которая раздавила мою машину. Она была действительно внушительных размеров, и, кажется, ее чем-то не слабо покорежило.
- Вот и началось... - подумал я и, окончательно потеряв страх, перешагнул через порог в туманное солнечное утро, где шансы найти сухие ветки и уж тем более дрова были близки к нулю.
Куда дальше? Передо мной был лес, а за спиной бункер, в трех с половиной километрах от которого, если верить карте, была граница. Шаг вперед, несомненно, можно было считать значительным событием, учитывая мою неуверенность по-жизни. Вот только что там, впереди? Пока я понимал только одно, что вышел с целью найти что-либо для возвращения тепла.
Чтобы дойти до леса, надо было перейти песчаную дорогу. Тут мне в голову пришла мысль о том, что можно просто облить керосином карту и сжечь ее - без нее гулять будет гораздо интереснее. В мгновение эту демоническую мысль убило что-то трезвомыслящее и я, огорченный разоблачением коварного плана, пошел в направлении дороги.
В воздухе висела практически стопроцентная тишина, не считая тяжелого шороха мокрого от росы песка под ногами. Что удивительно, эта тишина меня не пугала, я просто бездумно шел, словно на автопилоте, повинуясь какому-то инстинкту заботы о других.
Это был смешанный лес. То и дело под ноги попадались массивные коряги, но все они были либо насквозь пропитаны влагой, либо слишком неподъемные. Те ветки, с которыми можно было иметь дело, потихоньку скапливались у меня в руке. Позже я переложил их на плечо и придерживал сбоку.
Время снова утекло. Может час-два-три прошло, может меньше-больше. Это не имело никакого значения, ведь ничего не случилось, ничего не произошло с того момента, как я зашел в лес в поисках материалов для огня. Ничего не произошло и сейчас, когда я целый и не невредимый выхожу обратно на дорогу к бункеру, все на том же автопилоте. Что интересно, так это тот факт, что я все еще замечал некоторые постоянные и, в то же время, переменные моменты бытия мира вокруг.
Больше не было видно солнца. Низкие облака плыли куда-то. Плыли слишком быстро, не задерживались ни над одной макушкой дерева. Их как будто прогонял ветер, а они убегали от него, как убегают от проблем в спокойные места, где можно парить над землей и никуда не спешить. Я точно знал, что там за серыми облаками всегда голубое небо и почему-то подумал про жизнь. Жизнь, она ведь всегда прекрасна, просто иногда приплывают стаи проблем, и грузными облаками нависают, закрывая истинный цвет жизни, но она от этого не становится хуже. Подует ветер перемен, и облака покинут временную стоянку в этом жизненном промежутке времени.
Находясь под воздействием таких глубоких мыслей и передозировки свежим, освобожденным от гари воздухом, я подходил к бункеру. Перед дверью стоял Морфей и, кажется, он был не слишком доволен моим самовольным уходом.
- Ты с ума сошел?!?!?!?! - шепотом, но все же с эмоцией крика, выплеснул он из себя.
- Внутри холодно - не лето уже, Морфей! Тебе все равно, я понимаю, а вот у 8-го и девочки есть тела, в них течет кровь и если она застынет, то ты сам знаешь исход...
- А ты? Ты знаешь, что вас ищут? - продолжал эмоционировать он на меня шепотом. - Ты, наверно забыл, что вы дезертиры в этом городе, стране, мире, вас никто нигде не ждет!?? ...Где две банки тушенки?!
- Ты что пересчитывал их?
- Я у тебя спрашиваю, где две банки тушенки?!
- Ну... одну я съел, потому что не мог уснуть, а второй я поделился...
- С кем поделился?
- Я собирался выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом... - начал было рассказывать я.
- Ой, рассказывай давай! Воздухом он собирался выйти подышать! И что случилось дальше?!
- В общем, я хотел принести дров, чтобы растопить буржуйку, потому что было холодно.
- Уже лучше. Дальше!!!
- ...поэтому я пошел к двери, чтобы выйти на улицу.
- Ну, это и ежу понятно - чтобы принести дров, надо выйти на улицу, и, более того, наверное, надо пойти в лес, - не унимался в своем вечном сарказме Морфей.
- Я сейчас замолчу, и ломай свою голову в догадках, куда я дел вторую банку, умник-товаровед!
- Все-все, серьезен. Да!
- Так вот, я открыл дверь, а передо мной стояло нечто большое. Я даже смотреть на это боялся. Это нечто, пока мною не классифицированное, как вид, искало интуицию. Я сказал... я сказал, что никого здесь нет, и что ее не видел с момента, когда мы вышли из города. Потом это нечто спросило у меня про еду, и я любезно поделился одной банкой тушенки... вот и все.
- Ты понял потом кто это был?
- Да! Буква, та, которая смяла мою машину. Я видел ее в городе, когда выбегал из квартиры.
- И что она сделала дальше? - с тревогой спросил Морфей.
- Ничего, - ответил я, - положила банку в карман и пошла обратно в сторону города. Может у нее дети голодные, ну или еще кто. Да и сама она выглядела неважно - спина разодрана, видимо зацепило не слабо.
- Ты, дурак!!! Вас ищут, а ты мало того, что по лесу бродишь, да еще и отпечатки вместе со своим запахом раздаешь налево-направо!!! Быстро буди 8-го и девчонку. Надо сматываться отсюда!!!
Это, почему-то, не сильно напугало меня, но надо было показать осознание всей серьезности моей ошибки и этой ситуации для моего эмоционального друга. Бросив все ветки снаружи, я вбежал в бункер, произнеся в полную громкость голоса: "15 минут на сборы! Надо сваливать отсюда!!!" 8-й и девочка, как верные солдаты с отличной подготовкой, вскочили с лежанок и начали быстро собирать все самое необходимое. Чтобы не мешать им я вышел на улицу, погруженный в мысли о том, что так и не смог подарить жизнь теплу, которое могло бы заполнить эту комнату; но одно я знал точно - никого я не убил, никем не пожертвовал ради новой жизни, а значит не все так плохо, просто над временнЫм промежутком этого дня висят облака.
Комментариев нет:
Отправить комментарий