***

***

у меня есть все, что надо: нервотрепка по вечерам и пишущая машинка. только, когда ты садишься рядом, замыкает процессор на одной и той же ошибке.

вылезают безобразные надписи, междустрочные безнаклонные символы, я хотел перекрасить их, чтобы чуточку стали красивее.

***

когда маленькая история, подобно скелету, обрастет мышцами и физически окрепнет, она может превратиться в книгу.

***

когда в голове штиль, когда в голове твердая сталь, залезаешь на шпиль, даже если и падать, то... почему-то все еще жаль.

выбрасывай жало, последним взмахом, как обнажают меч, движением от пояса и до самых плеч, чтобы в руках не дрожало то, что, казалось бы, нужно и можно еще беречь. только надо ли?

над тобой тихо падает снег. для кого-то ты был друг. в этом странно-реальном сне есть восток и тысячи рук.

среди них ты простой чужак. две руки, две ноги и пустой потолок. каждый день - это сущий пустяк,  если гадить в один лоток.

***
то ли не мешать чужому счастью, то ли так вмешаться, чтобы стены дрожали, чтобы поводов возмущаться в бездействии совсем не осталось. чтобы в конце только выдох победы или вздох сожаления и такая приятная усталость по высохшему с годами телу. тихая старость в 30-ть. дом за городом, а лучше на берегу моря. и если лица, то только слетевших страничных героев. полки с моими книгами и не мною написанными. с загнутыми страницами. с пометками на полях. с записками и стикерами, сильными фразами у руля судна. у руля серых будней и выходных последнего судного дня. огромная собака, которая вместе со мной или раньше меня... тихая старость в 30-ть