Бостон и кошачьи головы

Бостон был маленьким непослушным ребенком. Днем, как и все мальчишки его возраста, он бегал во дворе с воображаемым ружьем-палкой и играл в войнушку, качался на качелях, долетая до самых небес, прятался в шалашах и иногда спасал от пчел трех сестер из соседнего дома, которые экспериментировали с духами матери. За все время игр, его ни разу не ранило и даже не зацепило пулей - такой он был ловкий и шустрый. Но царапин, ссадин и синяков избегать не удавалось - им слишком нравилось красоваться на его отважном теле.

Несмотря на характерные увлечения, Бостон любил мечтать и все время пытался разглядеть что-то, чего не видели остальные. Иногда он становился предметом насмешек более старших ребят, которые видели его как раз в тот момент, когда он, положив свое выточенное ружье, лежал на зеленой поляне и смотрел в небо. Два Бостона - два разных мира, две реальности.

Мир мечтателя полностью был знаком только ему самому. Только он знал о том, что если долго смотреть на облака, то можно увидеть римские колесницы и разгоряченных лошадей, которые, подгоняемые наездником, несутся разбивать врага. Никто, кроме него, как ему казалось, не знал о том, что можно оказаться в каком-либо месте, физически оставаясь наказанным дома за плохое поведение, или за случайно разбитый горшок с цветком, который стоял на окне и оказался на пути пули, предназначавшейся вождю краснокожих, захвативших дом Бостона и мать, которая готовила ужин на кухне. Но больше всего Бостон любил сны. В каждом сне он мог быть любым из всех героев и маленьких злодеев, которые жили внутри его безграничной фантазии. Каждый вечер, забираясь на второй этаж своей кровати, он загадывал, кем он будет сегодня и настраивался на нужную волну.

Комната Бостона была не слишком большой и не слишком маленькой, почти квадратной формы. В ней было все, что казалось нужным: несколько пустых консервных банок, для изготовления устройства для отпугивания кротов, вымытые с таким усердием, что по ночам в них было видно отражение луны; высохшие фломастеры, которые больше не могли оставлять за собой следы на белой бумаге, но все еще не потеряли стержень, идеально подходивший для окрашивания воды в разные цвета и много всего другого, что обычному человеку могло бы показаться простым мусором. Стены были обклеены обоями цвета темной морской волны, но при этом таили в себе тепло. Над рабочим столом Бостона красовались его заметки-каракули на альбомных листах, которые должны были однажды пригодиться и сохраниться в памяти навсегда. Но самым важным местом в этом пространстве была кровать. Нижний сектор был занят ящиком с самыми обычными игрушками, которые можно было купить в любом магазине, а сама кровать находилась на втором ярусе, оборудованном под шалаш - наблюдательный пункт. Над потолком был натянут брезент, подаренный соседом, худощавым стариком Марли, который обнаружил его, разбирая подсобку на заднем дворе. Если бы это была девчачья комната, то этот брезентовый навес, можно было смело назвать балдахином. В случае с кроватью Бостона, это был самый настоящий секретный объект, спрятанный в глухих болотистых лесах над которым всегда было ясное звездное небо.

Однажды, теплым летним вечером начала августа, устроившись в своем наблюдательном пункте, Бостон решил, что грядущей ночью он, непременно, должен превратиться в кота. За прошедший день ему попалось слишком много котов и кошек, и поэтому, на 8 часов сна, он должен стать одним из них, побывать в шкуре этих загадочных животных. С этими мыслями звезды над головой начали водить хоровод, ускоряясь на каждом круге. Они звали Бостона к себе и он, как и всякий раз, не смог отказать им.

Бостон открыл глаза. За окном было еще темно. Далекий свет полной луны помогал фонарю возле их дома освещать улицу. Чтобы проверить спит он или нет, Бостон решил ущипнуть себя, но потом передумал, потому что если он спал, то, возможно, это была начальная стадия сна - точка отправления. Он высунулся из своего убежища и осмотрел  комнату: все вещи были на своих местах, только дверь в кладовку была немного приоткрыта.

- Странно, - подумал Бостон, - когда я ложился спать, дверь была закрыта.

Он уже был готов схватить свое ружье и сразиться с монстром, который вот-вот мог выскочить оттуда, но в этот момент выключатель щелкнул и Бостон увидел яркий свет, пробивающийся сквозь щель. Он, едва слышно, вылез из своего шалаша и направился к двери. Открыв ее, он все так же видел свет от лампочки, горевшей где-то позади одежды,  развешанной в кладовке. Сдвинув вешалки в сторону, Бостон увидел лестницу, ведущую куда-то вниз. Немного необычным было то, что раньше никакой лестницы в кладовке у него не было - это мальчик знал точно, ведь ему ни раз приходилось там прятаться от вражеских стрел.

Первые ступени подсвечивались лампочкой, но уже через несколько десятков, они исчезали в темноте. Подтянув штаны пижамы повыше, чтобы не запутаться в них, Бостон встал на первую ступеньку. Раздался короткий скрип. Вторая, третья и четвертая ступени вели себя так же, но уже после пятой ступени скрип прекратился. Бостон почувствовал, что получил контроль над силой шага и над звуком деревянных досок.

Лестница была узкая. Если бы на ней встретились два человека, они не смогли бы разойтись, даже при большом желании. Бостон оглянулся назад. За его спиной осталась кладовка, сотни ступеней и едва видный свет от лампочки. Он продолжал спускаться вниз, пока полностью не погрузился в темноту. На мгновение его охватила паника, но тут же глаза обрели четкую видимость всех ступеней и стен. Перепрыгивая их через несколько досок, уже совсем скоро он оказался в самом низу лестницы перед дверью из-за которой доносился шум улицы, стук каблуков и грубых мужских ботинок, и тени, много теней, мелькавших своими темными частичками. Дверь бесшумно отворилась.

Яркий свет на некоторое время ослепил его, но, почти мгновенно, зрачки сфокусировали окружающую обстановку. Бостон не успел оглядеться по сторонам, как откуда-то, прямо к его ногам, упал кусочек бумаги, сложенный в бантик.

- Это что за ерунда? - подумал он. 

Бантик дернулся и Бостон, не понимая, что происходит, кинулся за ним. Сквозь машины, толпу людей. Он не мог оторвать от него взгляд. В голове крутилось только одно: "Поймать! Поймать! Поймать!" Бантик скакал по широким улицам и узким переулкам, забирался на тонкие бордюры, повторяя их контуры. Бостон превратился в его тень, которая бежала следом, немного запаздывая.

Он остановился, когда потерял игрушку из поля зрения. Только тогда он огляделся вокруг и понял, что оказался в том самом сне, о котором мечтал, лежа в кровати.

Шум каблуков и мужских туфель теперь сменился на монотонный стук капель обо что-то железное, где-то через несколько кварталов. Слух обострился до предела. Казалось, что Бостон слышит все. Шумы заполнили его голову и теперь ему предстояло научится воспринимать только самые нужные из них.

Бостон стоял в центре вытянутой улицы. Где-то совсем рядом звучала музыка и он пошел на звук.

Через несколько домов он остановился у треснутого зеркала, которое кто-то выставил на улицу. Он был сильно удивлен, увидев свое отражение. Не смотря на то, что зеркало было разбитым, Бостон отчетливо видел в отражении свое тело, но теперь, на месте его коротко стриженной головы, была голова маленького полосатого котенка с длинными усами и хитрыми глазами. Он подошел к зеркалу ближе, чтобы лучше разглядеть свой обновленный облик. Высунул язык, пошевелил ушами, облизнулся. Теперь он мог доставать языком до носа - соседские мальчишки обзавидовались бы, увидев это.

Живот требовал еды. Неведомые ранее инстинкты повели его куда-то вглубь грязных ночных улиц этого района. Он шел, полагаясь на интуицию, так ему казалось, пока не остановился возле мусорных баков.

- Только не это! - подумала человеческая часть головы Бостона. - Неужели сейчас я залезу внутрь и начну искать еду? Может быть, можно немного потерпеть? Скоро утро. Мама приготовит блинчиков со сгущеным молоком. - В этот момент раздался сильный, бьющий по усам и попадающий прямо в нос, запах рыбы. Не помня себя, Бостон кинулся на него и очнулся только тогда, когда сидел на крышке мусорного бака и довольно облизывался.

- Я был там... - ужаснулся он, глядя на свои руки, которые не потеряли человеческие очертания. Живот больше не требовал подпитки. Вкусовые рецепторы успокоились и Бостон отправился в сторону клуба, который он заметил прежде, чем свернул на запах.

Неоновая вывеска мерцала красным, нервно подрагивая в нескольких буквах названия. Бостон не смог прочитать ее, потому что символы перестали иметь для него смысл. Около дверей стояло несколько здоровяков с головами халеных котов, но тела их тоже, как и тело Бостона, не потеряли человеческий облик. Шумы вокруг то нарастали, то вновь становились тише. Где-то протяжно гудели грузовые баржи, перевозящие тяжелые железные контейнеры. Пахло водой и рыбой, а значит, наверное, где-то совсем рядом был порт. Стук колес железнодорожных составов доносился откуда-то совсем издалека. Скорее всего это была промышленная зона города, в котором оказался Бостон. Запахи смешивались друг с другом, перебивая и заполняя пространство вокруг.

Бостон подошел ближе к тем двум здоровым ребятам, остановился и стал их внимательно изучать. В обычной жизни в это время суток, он давно бы уже спал, и, наверное, даже если бы и не спал, то не решился бы подойти к тем, что намного старше его. Но теперь все было иначе: страх куда-то исчез, более того, ему захотелось подскочить к ним, может быть ударить рукой по лицу, по рукам, ногам. Это было не со зла, в желании не было никакой агрессии, наоборот, Бостон ощущал игривое настроение. Ему хотелось позвать этих здоровяков поиграть с ним где-нибудь на детской площадке, или порыться в песочнице. Он приблизился к ним вплотную и начал что-то говорить, но через несколько слов остановился, потому что не понял ни одной буквы, что вылетели из его рта. Эти двое смотрели на него, подозрительно щурясь. Шерсть одного из них начала вставать дыбом. Он сделал короткий шаг вперед и Бостон понял, что пора бежать. Запах этого шага совсем не источал дружелюбный настрой. Кто-то, словно большими руками, подхватил его и Бостон побежал. Побежал так, как бегают маленькие котята  - от неизвестности, прячась под кровать. Он остановился только тогда, когда на него накинулось ужасно чувство жажды. Бостон оглядывался по сторонам. Усы судорожно пытались уловить запах влаги, но его и след простыл. Не было слышно ни гудков барж, ни запаха воды. Все замерло в подозрительном молчании и он замер вместе с этим, ожидая какого-то движения. Уши впились в тишину, которая сводила с ума своим звоном. Земля начала уходить куда из-под его ног и он увидел красные черепичные крыши, фонари, пустые улицы, одни из которых были светлыми и чистыми, а другие грязными, сырыми и темными. Он видел порт, к которому пришвартовывал баржу с большими тяжелыми контейнерами маленький буксировщик. Что-то тянуло его вверх-вверх-вверх.

- Я летающий котенок! - подумал Бостон. - Я маленький растущий котенок и я умею летать.

Он проснулся на втором этаже своей кровати. Одна рука свисала с края. Глаза уставились в звездный потолок, который перестал светиться, потому что за окном наступило утро.

- Маленьким исследователям пора вставать! - послышалось из кухни. Мама Бостона готовила завтрак.

Бостон спустился с кровати. Протер глаза. Дошел до ванной, умылся и отправился на запах теплого завтрака. Мама ласково потрепала его по голове.

- Представляешь, мам, - сказал он, закидывая в рот первый блинчик, и запивая его теплым чаем, - сегодня во сне я был котенком. У меня была кошачья голова и я ковырялся в помойке, чтобы утолить сильное чувство голода. А потом я летал над городом и видел все с высоты птичьего полета. И знаешь мам, я больше не хочу быть котенком, потому что твои блинчики гораздо вкуснее той рыбы, что я ел во сне.